Интервью с отцом Владимиром
Мы уже не один раз на нашем сайте рассказывали о деятельности общины храма Владимирской иконы Божией матери села Давыдово Борисоглебского района Ярославской области. Но мы решили ещё раз напомнить о ней, а тем, кто ещё ничего не знает об этом, подробно рассказать, чем живёт это небольшое село. И начинаем мы наш рассказ с интервью с настоятелем местного храма – отцом Владимиром.
Расскажите, что представляло собой село Давыдово, когда Вы сюда переехали?
Когда мы приехали сюда 20 лет назад, Давыдово было деревней с разрушенной экономикой и вымирающим населением: колхоз развалился, люди теряли работу, нищали и пили от уныния и беспредела, который тут творился. А храм стоял без крыши, без куполов и колоколов – одни стены. И внутри росли деревья.
И с чего всё началось? Что можно считать точкой отсчёта новой жизни села?
Всё началось в 1998 году с идеи восстановления храма. Её и можно считать точкой отсчёта. А градообразующим фактором нашей деятельности стала Воля Божья. Мы и сами не знали, зачем на пустом месте, где поля зарастают лесом, строится такой большой храм – совершенно чудесным образом, всего за четыре года из руин выросла эта красота. А теперь мы понимаем, что это Господь хотел, чтобы здесь была жизнь.
Если вспомнить о том, как всё было вначале, и как стало сейчас, то на первой нашей литургии было всего три семьи и три причастника, а сейчас их уже около пятидесяти каждое воскресенье.
Храм построили, а как пришли в него все эти люди, как начала «собираться» община села Давыдово?
Началось всё с нашей семьи: меня, жены и трёх дочерей; потом стали приезжать ещё люди. Сейчас в общине восемь семей: четыре семьи живут постоянно, а четыре (одна из них с особым ребёнком) – временно, пробуют свои силы в том, смогут ли они перебраться сюда насовсем. В основном, люди переезжают сюда из городов: Москвы, Санкт-Петербурга. Большинство из них многодетные, потому что воспитывать детей в сельской местности гораздо легче, чем в городе.
А как люди, тем более издалека, узнают о Давыдово?
О нас узнают через знакомых, через наш сайт в интернете, а кто-то приходит к нам после лагерей: люди приезжали в лагерь волонтёрами, и потом некоторые оставались здесь жить.
То есть, если у человека возникает такое желание, он просто может приехать и жить здесь, или всё немного сложнее?
Сейчас мы подходим к этому вопросу гораздо серьёзнее, чем раньше. Потому что в самом начале, когда мы ещё не осознали себя как община, не определились со своими целями, не поставили каких-то рамок, приезжало много людей, которые не были нашими единомышленниками и искали совсем не того, чем мы тут все занимаемся.
Поэтому теперь, если людям нравится наш образ жизни и мыслей, они могут зайти к нам на сайт и заполнить анкету для желающих жить в общине. Потом мы обсуждаем это внутри своего коллектива и, если нет возражений, приглашаем людей на собеседование: собирается вся община, задаёт вопросы о том, как они представляют себе своё будущее в Давыдово, что их влечёт в нашем образе жизни. А дальше мы предлагаем им пожить здесь год, испытать себя, познакомиться с окружающей жизнью и людьми, чтобы они поняли, соответствует ли эта жизнь их представлениям о том, чего они хотят. А мы бы, со своей стороны, поняли, что они действительно хотят жить здесь.
А кого можно считать Вашими единомышленниками?
Здесь задерживаются, в основном, те люди, которым нравится делать добро, нравится, что многое в их личной жизни зависит от них. В городе вы практически не управляете средой, ничего не можете сделать с тем, что вокруг вас происходит. А здесь то, что будет вас окружать, зависит от вашего желания, от ваших усилий. И здесь, несмотря на наличие всех административных инстанций, это проще, потому что, в первую очередь, дешевле, чем в большом городе. И потом людям нравится то, что они все участвуют в одном большом общем деле, чувствуют себя в коллективе, а не «одиноко идут по своей узенькой дорожке», как живёт сейчас большинство.
А какими видами деятельности занимается община? И что входит в те рамки, о которых Вы говорили выше, а что вынесено за них и почему?
Сейчас все наши силы направлены на то, чтобы существовала община, чтобы работали лагеря для «особых» детей с родителями, детский сад, школа, а также продолжали развиваться такие направления, как опека социального сиротства и помощь людям, находящимся в тяжёлой жизненной ситуации.
Мы ограничились и сосредоточились только на нескольких направлениях работы из тех, что были в самом начале нашей деятельности: например, раньше, кроме всего существующего на данный момент, у нас ещё велась работа с алкоголиками и наркоманами. Сейчас мы от этого отказались, потому что оказалось невозможным совмещать эту деятельность со всем остальным. Одно мешает другому, и в вопросе выбора, кому нам помогать, сироте или алкоголику – мы выбрали первое.
Расскажите, пожалуйста, подробнее о лагерях для «особых» детей с родителями. Ведь многие наши читатели вообще первый раз об этом слышат. Что это такое и почему так важно этим заниматься?
В нашем лагере мы занимаемся социализацией «особых» детей посредством трудотерапии и погружения в реальную жизнь нашей деревни. К каждому ребёнку приставлен волонтёр – здоровый человек-доброволец, вместе с которым они трудятся, общаются, отдыхают. У детей нет каких-то искусственных, специально для них придуманных занятий, они занимаются реально нужной, полезной работой: складывают дрова в поленницы, собирают лекарственные травы, помогают на ферме. А отдыхают за песнями у костра, на вечёрках, на спортивных мероприятиях – «Весёлых стартах». Кроме этого у нас здесь есть иппотерапия, канис-терапия, с родителями общается психолог. Каждый день всем лагерем в храме читается утреннее и вечернее Правило, а по выходным мы служим литургию, где все дети и взрослые могут исповедаться и причаститься.
«Особые» люди из-за своего заболевания (аутизм, ДЦП, синдром Дауна и др.) не могут сами о себе позаботиться. И жить таким людям в нашем обществе крайне тяжело, ведь к инвалиду, чаще всего, относятся как к испорченному биологическому механизму, который нужно починить. Это называется лечением. Мы не относимся к «особому», как к полноценному человеку, а это очень плохо для него. И это трагедия для его родителей. Потому что, когда родителей не станет, особых детей ждёт психоневрологический интернат, где условия, как правило, ужасные. Поэтому для России сегодня очень важная проблема – это программа создания поддерживающего проживания для людей с ограниченными возможностями.
И что такое поддерживающее проживание?
Поддерживающее проживание – это такой вид существования в обществе взрослого «особого» человека, когда он проживает самостоятельно, но постоянно имеет возможность обратиться за помощью и поддержкой тьютора, который помогает ему ровно настолько, насколько в этом есть необходимость, и не больше. При такой форме проживания родители могут не волноваться, что их ребёнок окажется в конце концов в психоневрологическом диспансере. Мы хотим реализовать эту форму на базе наших лагерей, создать интернат с таким проживанием. Очень надеемся чего-то добиться в этом отношении и, возможно, если у Патриархии нашей русской православной церкви будут силы, размножить этот проект, чтобы он существовал не только у нас, но и в других местах тоже.
Как Вы оцениваете то, чего добились на этот момент, и какие видите перспективы?
У меня нет ощущения, что мы чего-то добились, а есть понимание того, что мы всё более точно служим Богу, всё более ясно становится то, зачем и как мы живём и как жить дальше. Что мы движемся в правильном направлении, в соответствии с Его волей.
Перспективы у нас такие же: помогать людям, служить Богу. Служить делами Милосердия, потому что Вера без дел мертва. И когда мы выходим из храма, где мы вместе молимся Богу, мы продолжаем вместе служить Ему нашими делами.
Что бы Вы могли сказать тем людям, которые могли бы стать благотворителями так называемого «Проекта «Давыдово»?
Я хочу всем сказать: «Спешите делать добро, потому что жизнь коротка». Надо обязательно делать в своей жизни что-то для благотворительности, чтобы жизнь не была прожита только для себя. А как помогать – не важно. У нас очень широк спектр помощи, это не обязательно деньги и вещи, так что каждый сможет найти возможность помочь. Кто-то может приехать, поработать волонтёром с «особым» ребёнком или послать сюда на помощь своих детей. Обычным детям это только полезно: они взрослеют, становятся духовнее, ответственнее, дисциплинированнее, приспособленнее к действительности во всех её проявлениях, потому что сталкиваются с тем, с чем никогда не встретились бы в своей повседневной жизни, и учатся себя правильно вести в новых и трудных для них ситуациях.
В благотворительности главное сотрудничество, чтобы человек, который хочет помочь, стал со-трудником, со-участником этого процесса, чтобы ему было тоже интересно, чтобы он понимал, что и зачем делает, чтобы ему это нравилось и стало частью его жизни. Благотворительность важна для обеих сторон, потому что человек, который помогает, совершает хороший поступок, а значит приносит благо своей душе.
А если твоя помощь ещё и угодна Богу, то он даёт тебе неисчерпаемый источник энергии, чтобы ты справился с задуманным. И в этом не стоит сомневаться, потому что всё, что мы делаем здесь, просто фактом своего существования доказывает истинность этих слов.
Интервью брала Будник Евгения